Критика и герменевтика

Герменевтика - теория интерпретации, учение о понимании смысла. Как и гносеология (теория познания) и аксиология (теория ценностей), герменевтика составляет неотъемлемую часть развернутой философской системы. Герменевтика - это та сфера духовной деятельности, пройдя через которую критика только и может осмыслить свои задачи.

Герменевтика - "явление неоднородное, к ней принадлежат, ее представляют мыслители, по-разному ориентированные и теоретически и социально-политически"^*. Исторически менялся не только тип, но и предмет, сфера, цель этой дисциплины. В античной культуре были в зародыше все особенности герменевтики, в том числе и в художественно-критическом ее преломлении, что сказалось, например, в аллегорических истолкованиях Гомера. В истории герменевтики проявили себя две тенденции интерпретации, заложенные еще в античности: историческое и символически-аллегорическое толкование, коренящееся не в системе представлений, данных в тексте, а в мире представлений самого интерпретатора. Однако развернутые принципы интерпретации в античности еще не сложились.

^* (Гайденко П. П. Философская герменевтика и ее проблематика, - Природа философского знания. М., 1975, ч. I, с. 209.)

Герменевтика получила свое развитие в средние века в связи с необходимостью интерпретации библейских текстов. Начиная с эпохи Возрождения все более утверждается текстуально-историческое толкование, целью которого является пояснение значения неясных слов и воспроизведение исторического контекста мысли. Просветительские концепции интерпретации (И. М. Хладениус, Т. Ф. Майер) строились на фундаменте исторических установок, исходили из посылки, что воспроизведение исторического контекста мысли способствует устранению дистанции между автором и реципиентом и является основной задачей интерпретации. Интерпретатор выступал как своеобразный культурный медиум, переводчик и посредник между разными культурами и эпохами. Просветители понимали историю как дискретный ряд изменений, и их методология была направлена на сохранение исторически неповторимого своеобразия художественного текста. Понимание художественного текста мыслится просветителями как приведение к согласию автора и реципиента. При этом, воспроизведя замысел автора, реципиент совсем не обязательно должен слиться с его точкой зрения. Иногда реципиент понимает больше, чем предполагал высказать автор, и это нормально для практики интерпретации, ибо точка зрения интерпретатора-реципиента исторически обусловлена и несет в себе элемент субъективности.

Просветительская герменевтика условием понимания полагает онтологическую устойчивость предмета, к которому устремлена интерпретация.

Следующим шагом в истории герменевтики стала теория интерпретации немецкого философа начала XIX в. Ф. Лета, исходящая из постулата: единство человеческой истории заключается в единстве духа. Понятие духа становится ключевым в понимании текста и устранении неясностей в нем. Поэтому интерпретатор художественного произведения должен быть еще и философом, и эстетиком, ибо обязан вникать в суть духа. Если для Хладениуса ясность интерпретации измерялась степенью видения за текстом предметов внешнего мира, то для Аста понимание - духовное прозрение, освоение духовного богатства, то есть акцент переносится в сферу духовной деятельности. У Аста, а затем и у немецкого философа Ф. Шлейермахера предметом интерпретации становится субъективная деятельность автора, понимание его и его отношения к тексту, и интерпретация достигается на основе духовной универсальности, а не прикладных мыслительных процедур, как считали просветители.

Конечно, эти установки не могут быть полностью восприняты современной художественной критикой. Интерпретация произведения должна быть направлена на постижение не только системы идей автора, но и той конкретно-исторической реальности, которая запечатлена.

Ф. Шлейермахер разграничивает в герменевтическом акте два момента: понимание речи как факта языка и понимание речи как факта мысли^*. Из этого следует, что речь не может быть понята как факт языка, пока не понят ее духовный смысл. Однако существуют разные типы интерпретации. Языковый аспект понимания является предметом грамматической интерпретации. Понимание как вчувствование в мысль является предметом психологической интерпретации. Лишь единство грамматической и психологической интерпретации обеспечивает целостность понимания. Для современной же западной критики характерен именно разрыв грамматической и психологической (смысловой) интерпретации.

^* (Schleiermacher F. Hermeneutik. Heidelberg, 1959, S. 80.)

В последние годы обострилось внимание к герменевтике в связи с методологическими поисками в критике. Ранее герменевтика специализировалась на методике понимания, она была суммой приемов и процедур. Сейчас ее объект - сами мыслительные процедуры с точки зрения их духовной природы.

Интерпретация произведения - необходимый момент его прочтения. Герменевтика выделяет три этапа интерпретации текста: 1) понимание (постижения смысла текста); 2) экспликация (выражение понятого смысла средствами языка описания); 3) применение (обогащение социального опыта личности, изменение типа ее поведения, введение "присвоенного" - понятого и выраженного - смысла произведения в жизненную практику).

Критика предполагает и анализ текста и его интерпретацию, благодаря чему достигается сочетание рассудочного и интуитивного начал в его постижении. Рассудочное начало - анализ - берет произведение как непроницаемую для прямого восприятия, закрытую материальной формой, замкнутую в ней целостность, в которую можно проникнуть лишь путем аналитических (рассекающих, членящих) процедур. Для интерпретации же произведение прозрачно, и не его материальная форма, а скрытый в ней бесконечный, подвижный, но непреходящий в своем значении смысл определяет целостность.

Последний момент субъективистски отбрасывают многие западные теоретики герменевтики. Так, П. Риккер (Франция) и Г. Гадамер (ФРГ) единственным инструментом интерпретации художественного текста считают собственное сознание реципиента и ошибочно полагают, что не может быть никакой методики постижения смысла произведения. При ориентации на такие субъективистские установки критик остается методологически не оснащенным, а акт интерпретации рискует оказаться не только интуитивным, но и иррациональным.

Герменевтическая методика находится еще в стадии становления, но уже сейчас можно назвать важнейшие операции, с помощью которых осуществляется интерпретация художественного текста. Это: 1) Постижение критиком ("я") текста ("другое") через "третье" (например, через сопоставление с культурной традицией, с действительностью). 2) "Вживание" - сопереживающее проникновение в художественную логику текста. 3) Духовное постижение художественного текста в форме идентификации (реципиент сопоставляет художественные образы со своей личностью и своим эстетическим опытом). Типы идентификации: ассоциативный - сопоставление себя с героем произведения как персонажем, участвующим в игровом действии, происходящем в воображаемом мире; адмиративный - сопоставление себя с несоизмеримо лучшим или худшим героем, воплощающим идеал или противоположным идеалу; симпатетический - сопоставление себя с будничным героем, в своей обыденности соизмеримым с реципиентом; катарсический - сострадательное сопоставление себя с трагическим героем; иронический - критическое отношение к антигерою. 4) Расширение духовного горизонта реципиента, контекста (действительность, культура, личный опыт), в котором воспринимается произведение.

С помощью этих и других мыслительных операций интерпретация дает "приращение" смысла путем творческого домысливания, которое опирается на личностный эстетический опыт критика, но не является произвольным, а протекает по программе, заложенной в тексте произведения.

Одна из трудноразрешимых проблем интерпретации - проблема герменевтического круга. Как постичь всеобщее, когда интерпретатор каждый данный момент имеет дело только с отдельным? Герменевтика отвечает: сама природа понимания преодолевает этот круг. Его разрывает духовное отношение, учитывающее целостность на каждом шагу интерпретации. Природа духовной целостности произведения такова, что всеобщее полагает и содержит в себе каждый отдельный момент, а каждый отдельный момент произведения содержит в себе всеобщее. Постигнув всеобщее, интерпретатор постигает все отдельное, все частности, и наоборот.

Ныне герменевтика стала одним из инструментов критики, поскольку теория понимания имеет для нее методологическое значение. Однако нельзя согласиться со швейцарским искусствоведом П. Шонди, утверждающим необходимость растворения литературно-художественной критики в герменевтике. Шонди сужает проблемное поле критики, не учитывая, что она решает задачу не только интерпретации, но и оценки.

Рациональное зерно в опыте герменевтики весьма существенно для современной художественной критики. Это философское учение об интерпретации, во-первых, выдвигает проблему, что надо видеть за произведением (авторскую личность, или вопросы современной эпохи, или реальность исторической эпохи, породившей данное произведение, или культурную традицию); во-вторых, дает методические инструменты интерпретации; в-третьих, ориентирует на выявление конкретно-исторического содержания культуры и на целостный, концептуально-философский, неэмпирический подход к анализу произведения.